Верховный Суд России расставил, наконец, все точки над "i" в вопросах самообороны от преступников. Знать их решение было важно не только законодателям - кто застрахован от того, что волей драматического случая не придется вдруг решать дилемму "свобода или жизнь".
Для людей же, искушенных в праве, эта тема никогда не переставала быть животрепещущей.
Пленум ВС РФ 27 сентября в специальном Постановлении №19 разъяснил порядок применения положений статьи 37 УК РФ о необходимой обороне. Главным его фоном, по сути, стало известное неоднозначное выражение "казнить нельзя помиловать". Где поставить запятую, если добрый человек сорвал преступный план злодея ценой причинения ему вреда, увечья, а то и физического уничтожения. Место для запятой подыскивается, разумеется, в рамках уголовного дела.
Наиважнейшим становится вопрос, являлась ли в той конкретной ситуации оборона необходимой, то есть направленной против реального, а не кажущегося злодеяния, причем такого, которое поддается пресечению, что называется, на замахе. Кроме того, она должна состояться своевременно, в нужный момент, и не должна выглядеть как "фальстарт". Или как "постфактум", как это выглядело в Туапсе в бытовой драке, о которой 15 марта 2011 года сообщала "Живая Кубань". По версии следствия, распитие спиртных напитков переросло в схватку между тестем и его 34-летним зятем. Оба вооружились кухонными ножами. Зять свой нож выбросил, но тесть, ранее судимый за превышение необходимой обороны, стал ножом наносить ему удары в туловище. Не давая зятю удалиться, тесть его догнал и вновь наносил ранения. Ему помешали прибывшие родственники, но все же в районной больнице потерпевший скончался. Уголовное дело было возбуждено по факту обычного убийства (ч. 1 ст. 105 УК РФ).
Верховный Суд традиционно в особую группу выделил случаи насилия, создающего реальную опасность для жизни любого, даже постороннего человека, а не только обороняющегося. Само по себе наличие такого фактора развязывает последнему руки в выборе степени его жесткости. Вопрос об избыточности средств самообороны попросту не будет иметь правового значения. Получается, что в этом случае нападающий сам ставит себя в зону чрезвычайного риска: на карту ставится … его собственная жизнь, не говоря о здоровье и об имуществе.
Пленум разъяснил, что опасность для жизни возникает, когда, например, раны нанесены в жизненно важные органы; в ход пошли оружие, взрывчатка, удушение, поджог и тому подобное. К такой опасности приравнивается и непосредственная угроза применения подобного насилия. В контексте события она может выражаться, допустим, в передергивании затвора пистолета со словами: "Ну, все! Тебе конец!". Главное, чтобы обстановка позволяла считать эти угрозы реальными.
Не надо быть посвященным в статьи уголовного кодекса, чтобы понять, что нередко криминальный сюжет, попавший в поле зрения, с насилием вообще не связан, либо оно есть, но опасности для жизни не представляет. А это как раз та сфера, где, в отличие от дел вышеупомянутой особой группы, переусердствование будет расценено как превышение пределов необходимой обороны. Понятно, что чудеса избирательности порой нужно бывает проявить в драгоценные минуты, а то и секунды. Тем не менее, придется, оправдывать допущенные излишества тем, что эти способы и средства защиты были архинеобходимы. Ответы обычно находятся в следующей плоскости: какая складывалась обстановка (соотношение сил, вооруженность, место и время событий), что подверглось криминальной атаке, какие альтернативные контрмеры можно было предпринять, возраст, пол, физическое и психическое состояние участников инцидента.
Закон гуманен и в этой области самозащиты. В расчет не принимаются излишества в виде вреда злодею по неосторожности, ни побои, ни даже преднамеренный вред здоровью. Если это вылилось ему в увечье (тяжкий вред здоровью), либо если неосторожные оборонительные меры стоили ему жизни, ответственность наступит, но по специальным статьям с весьма смягченными санкциями. Максимальное наказание составит один год лишения свободы (ст. 114 УК) вместо восьми для общих случаев (ст. 111 УК). При умышленном лишении жизни - два года (ст. 108 УК) вместо 15-ти (ст. 105 УК).
О деле такого рода, поступившем в Ленинский райсуд Краснодара, 11 ноября 2010 года сообщала "Живая Кубань". Мимолетное знакомство краснодарского бизнесмена с жительницей Нижнего Новгорода оказалось для него трагическим. По версии приезжей, ей было обещано, что она будет поселена в частную гостиницу без приставания. Но на самом деле предприниматель все же стал настаивать на сексуальной близости. Когда он согласился перевезти ее к друзьям, это повторилось и в "Лексусе". Сопротивляясь, женщина схватила мужчину за руку с лезвием и направила его в шею. Изначально девушку подозревали в убийстве, затем ей предъявили обвинение по ст. 108 УК РФ (убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны).
В постановлении также рекомендуется делать скидку на фактор душевного волнения, которое, разумеется, мешает адекватной оценке ситуации, и на соразмерность защиты. Поэтому отныне вопрос о наказании вообще не встанет, если обороняющийся в пылу противоборства был убежден, что это были не излишества, а меры во спасение.
Возможно, из этого исходил суд присяжных на Ставрополье, оправдав 19 апреля 2002 года фермера, застрелившего трех граждан - его контрагентов, требовавших погашения долга. Последние, по данным материалов дела, были безоружны, в то время как в доме самого фермера были обнаружены два пистолета, несколько гранат и боеприпасы к автомату Калашникова.
Верховный Суд подчеркнул, что не являются превышением пределов необходимой обороны действия обороняющегося лица, если это лицо вследствие неожиданности посягательства не могло объективно оценить степень и характер опасности нападения.
Разъяснено также, что эффект неожиданности нужно оценивать в контексте с эмоциональным состоянием оборонявшегося (страх, испуг, замешательство в момент нападения), обнаружившего, например, ночью в своем жилище злоумышленников, поведение которых говорит само за себя.
Пленум уделил внимание и так называемой мнимой обороне. Такое возможно, например, когда прохожий видит перед собой картину уличного нападения: гремят выстрелы, кто-то упал, полилась кровь… Лишь позднее выяснится, что сотрясение мозга от сердобольного "очевидца" получил один из героев фильма, которому роль разбойника весьма удалась. Поскольку ему привиделось то самое насилие, опасное для жизни, все ограничится лишь взаимными извинениями - налицо акт необходимой обороны. В ином случае это расценивалось бы как превышение. Случается, что заведомо для себя "обороняются" от малозначительного деяния. Тогда ответственность наступает на общих основаниях.
Ценность рекомендаций Верховного Суда и в том, что они позволяют четко разделить попытки представить под видом мер необходимой обороны заурядное преступление. Так поступила в августе 2007 года 15-летняя девочка, которая в общественном дворе в ходе ссоры, завязавшейся из-за денег, убив ударами по голове доской с гвоздями и кухонным ножом мужчину-собутыльника, пыталась выдать это за самооборону при попытке изнасилования. В феврале 2002 года Советским райсудом Краснодара она осуждена к девяти годам лишения свободы.
Аналогично отсеиваются и попытки спровоцировать нападение, чтобы потом заявлять о своей "самообороне".
Применим ли режим необходимой обороны против насилия со стороны представителей силовых структур? В этой части Пленум расставляет акценты лишь на том, какой вред правомерен со стороны самих этих структур. Подчеркивается, что оружие, спецсредства, боевая и специальная техника или физическая сила могут применяться с учетом требований уставов, положений и инструкций. Это вписывается в общее правило: режим необходимой самообороны не знает различий по составу субъектов, чье преступное (именно преступное) поведение поддается пресечению.
Адвокат Василий ШРАМЧЕНКО
член Адвокатской палаты Краснодарского края
Опубликована в ИА «Живая Кубань» 8 октября 2017